Жизнь

Несколько секунд назад ее привезли в отделение. Рядом стоял слегка побледневший муж и несколько врачей. Честно сказать, за все свое существование я так и не научилась отличать кто из них кто. У меня было слишком много дел, такая уж профессия. Поправила капюшон и села прямо в воздухе. Врачи шелестели вокруг беременной женщины словно осенние листья о асфальт. Они не видели меня, но с каждым из них мы встретимся рано или поздно. Таков закон, а я всегда следую закону. Начались схватки. Мне было не в первой, но каждый раз я с особым интересом наблюдала, как рождается жизнь. И вот… кровь и маленький вопящий сверток, от которого так и веет жизнью, увидел свет. И вправду, как прекрасна жизнь. Я хотела коснуться его , но нет, рано. Слишком рано.

- У вас мальчик
- Какое счастье!

Врач передал младенца двум женщинам и они завернули его в какую-то светлую ткань, после чего без замедлений отдали его в дрожащие руки матери. Трогательно? Не знаю. Не могу знать. Малыш прильнул к маме. Но это всего лишь миг. Я посмотрела на морщинистые лица врачей и грустно ухмыльнулась. Преемственность… неужели ты будешь вечной? А, жизнь? Песочные часы появились в моей руке сами собой, я посмотрела на них немигающим взглядом, и песок стал падать быстрее. Я увидела счастье, я увидела первую улыбку, первую слезу, первую шалость, первые шаги, первую благодарность, первую дружбу, первую любовь, первый поцелуй, первую грусть, первую ненависть, первую драку, первую попойку, первую борьбу за место под солнцем, первый секс, первую потерю. Рано или поздно все случалось впервые. Эти моменты не вернуть, но я всегда с умилением рассматривала часы каждого человека.

А вот и он. Протертое уютное домашнее кресло, запах табака и кофе. Рядом сидят его внуки. В его трясущихся старческих руках зажата книга в кожаном переплете. Библия. Моя книга справедливости. Он с трудом вчитывается в строки, восхищенным голосом перечитывает слова, которые подчеркивал еще его прадед. Время… порой я ненавижу тебя еще больше чем себя. Он закрыл глаза. Я протянула ему свою руку.

- ПОРА
- Сколько?
- ЧТО?
- Сколько осталось до судного дня?
- ПОЧЕМУ ТЫ СПРАШИВАЕШЬ?

Старик посмотрел на своих внуков, и на его лице появилась та самая улыбка. И он ответил, не произнеся ни слова, за него говорили его глаза.

- Я хочу, чтобы жизнь длилась вечно

Автор: Последний Воин Атлантиды

Куда уходит дружба?

***

Тусклый свет, пробивался через ржавые прутья. Маленький лучик освещал темный, покрывшийся мхом и плесенью, старинный каменный пол. Камера была небольшой, в ней с трудом умещалось два человека. Прогнившая, пахнущая как дерьмо, солома устилала весь пол. Они сидели в разных углах и смотрели друг другу в глаза. Как комично смотрелась бы эта картина год назад. Тогда они были другими. Тогда они были свободны, тогда они были подругами. Запах соломы, гавна, затхлой мочи и немытых тел был ничем, по сравнению с этими взглядами. Друзья? Люди? Забавно. Вы шутите.
Они не мигали. В них не было ни ненависти, ни радости. Просто тупой взгляд обыдлевщего животного. «Ну что мрази, жрать хотите? У нас тут произошло сокращение продовольствия, так что вы… подруги, должны будете поделить эти помои меж собой» - произнеся это жирный тюремщик залился неестественным, хрюкающим смехом; его харча забрызгала форму и ту еду, которую он нес узникам. Скрипнула маленькая дверца и тарелка опустилась на пол между ними.
Тюремщик улыбнулся, обнажив гнилые зубы, и тут же удалился, но не далеко, он не пропустит такой картины.
Их тела походила на иссохшие трупы: не было ни мышц, ни капли женственности, ничего не осталось от тех молодых тел, лишь жилы выделялись на них, словно веревочки на говяжьей вырезке. Косматые волосы закрывали большую часть их лиц, ногти походили на длинные изогнутые желтые когти. Тут и там их тела были покрыты язвами и лишаем. Гной выделялся на каждом сантиметре бледно-желтой кожи. Они не говорили. Они чувствовали. Первой рванулась Н. она вцепилась в волосы В. и со всей силы ударила ее об кованую дверь. В. заорала словно, подземный демон. Его тонкие руки вцепились в горло Н. Грязные когти вонзились в шею. Кровь закапала с шеи Н. на правую руку В. Они продолжали борьбу. Н. извернулась и укусила В. за руку. И вот их кровь вновь смешалась. Драка продолжалась не долго. Через несколько секунд Н. валялась без движения перед расцарапанным лицом В.
Во время их борьбы тарелка с помоями разлилась на пол и смешалась с кровью и волосами Н. В. заурчала и начала облизывать пол. В ее рот попадали помои… солома, дерьмо.. кровь, но она не обращала внимания, она должна была выжить. Она не чувствовала насыщения. И тогда издав странный звук, похожий на смешок, она посмотрела на тело Н.

Автор: Последний Воин Атлантиды

Светлый Путь

***

«Что есть Бог?! Ответь мне!!! Что есть БОГ!!» - она дико кричала, темные волосы слиплись, и нельзя было увидеть серых испуганных глаз. По сути, ребенок, но зло проникло в ее тело, а потом и душу. Что я мог сделать? Как я мог судить? Но я смог простить, я смог ей помочь. «Встань… Клара» - я протянул ей свою руку, но я не чувствовал тяжести кольчужной перчатки и усталости, от того, что всего несколько мгновений назад этой рукой, в которой я держал очищающий клинок, я отрубил три головы, головы ее друзей. Солнце заходило за моей спиной, лучи светила очерчивали мое тело и придавали ему божественные черты. Я был на стороне света, а она стояла в моей тени и сжалась под моим пристальным взглядом, в котором читалась жалость и особая твердость. Стальные доспехи украшенные гобеленовыми флагами с изображением золотых ключей, слегка подрагивали от ветра, капли крови запеклись на моем доспехе и лице. Да, я был одним из служителей Бога, я служил его наместнику на земле, Папе Римскому. Я не был обычным служителем, нас оставалось все меньше и меньше. Но каждый из оставшихся, был поистине лучшими в своем ремесле. Я не был простым убийцей, я убивал, но убийство не доставляло мне удовольствия, я чувствовал прилив силы лишь тогда, когда убивал еретика и сжигал его тело, отправляя душу в ад. И сейчас, когда я смотрел на эту девочку, то чувствовал особое чувство жалости и скорби. Ее жалостливый, детский взгляд пробивал мое холодное сердце насквозь и причинял ощутимую боль.
Я хотел спасти ее. Это решение заполонило мою душу. Она увидела полуулыбку на моем морщинистом лице. В ее лице появилась надежда. Я отошел от заходящего солнца и открыл ей свет. Тьма, образовавшаяся из-за моей тени, разошлась, и теперь она видела свет. Меч рассек воздух столь быстро, что она не успела опомниться. Клинок пробил ее сердце насквозь. Я успел подхватить ее хрупкое тело. Меч сам собой лег в ножны. Я взял ее на руки словно младенца, на моем лице все еще играла эта полуулыбка. «Бог в тебе и во мне, бог везде и во всем. Ты и я его дети. Мы первородный грех, и мы должны искупать этот грех. Мы должны страдать и через страдания приходить к Богу. К тому свету, что ты видела. Да, может тебе, показалось, что я пришел оттуда, где есть свет, но это не так. Я выполняю волю, но я стою спиной к свету. И моя жизнь наполнена мучением, за такие загубленные души, как твоя. Почему я не оставил тебя в живых? Бог – судья. И я не имею права судить. Когда я почувствовал жалость к тебе, то я понял, что мной руководит сердце, а не преданность Господу. Но я спас тебя, ты поняла то, что я не говорил, ни одному еретику. Ты поняла простоту. И я освободил тебя, одним ударом беря на себя грех и спасая тебя. Но сколько грехов мне придется взять на свою душу?» - прошептав это, Инквизитор вбил деревянный крест в каменную насыпь. Уже на следующий день он обдумывал детали того, как ему придется ехать в очередное поселение, и узнавать, о том, куда бежал глава секты, которой поддалась Клара. Для него это не было работой, это была жизнь. Через мучения он шел к Богу.

P.S. Последний Воин Атлантиды это я =)